Павел Червев
Месть как начало
-Спасайся, Марья!
В комнату ввалился Степан с винтовкой в руках. Его тулупчик, надетый на голое тело, был забрызган кровью.
Девушка даже не обернулась. Навалившись на стол она сосредоточенно отстукивала ключом рации сообщение.
В эфир ровным потоком лилась мелкая дробь морзянки.
"Станица Новый мир. На нас напали. Просим помощи."
–Марья!– молодой казак схватил девушку за плечо.
–Господи! Господи!! Стёпочка, родненький! Страшно!
Радистка стянула с головы огромные наушники и всем телом прижалась к жениху.
Тени метались за окнами. Конское ржание.
Крики. Победные. И крики предсмертные.
–Спасайся!– повторил парень перепуганной невесте.
–Да как это? Я с тобой!– Марья не отпускала парня.
Степан сильный. Он смелый. Куда она без него?
–Дикари в станице! Не отобьемся! Беги уже!– парень разозлился на любимую.
Сбросил ее руки со своей шеи.
–Да как же так? Сволочи! Мир же с ними! Как так можно?
–Такой, мать их, мир! Беги в степь! В лощину!
–А ты?
–Я потом! Догоню!
Вытолкав девушку через окно, парень бросился назад, на улицу. Бой не дошел сюда. Но долго ли еще? Отпор давать толком некому. Станица из одной улицы и десятка дворов. Даже обжиться на новом месте не успели.
В дверях столкнулся дикарем. Сутулая фигура всадника, в руках копье, шапка войлочная.
Чуть ниже этой шапки, в горбатый нос, кочевник и получил прикладом. Растеряв свой боевой настрой, чужак улетел в сторону.
Бежать никуда молодой казак не собирался. Одного хотел. Чтобы невеста, спаслась. Единственный оставшийся в живых близкий и любимый человек.
Родители, брат, сёстры, все мертвы.
Степану показалось, что противоположной стороне улице кто-то собрался в небольшой отряд. Свои? Чужие?
Бабий визг, стоны, крики, беспорядочная пальба, все смешалось в липкую, кровавую жижу беспощадной бойни.
Всадники-степняки носились по улице с факелами. Другие спешившись рыскали по дворам истребляя всех подряд, детей, женщин, стариков. Всех, кто сопротивлялся, бежал или просто беспомощно ждал своей участи.
В черной слякоти, у самого плетня лежал мальчишка со стрелой в груди.
Женька. Племянник Марьи.
Точно он. Матери рядом нет. Да и вряд ли жива.
Степан стряхнул с себя оторопь. Подбросил к плечу винтовку и снял с коня ближайшего степняка.
Дикарь упал. Схватившись за живот, попробовал встать. Что-то кричал, указывая в сторону Стёпы.
Парень его добивать не стал. Пустая трата.
А вот те, что в кучку сбились хорошая цель.
Жаль патронов мало.
Марья отбежала совсем недалеко. Через задний двор, выбежала в проулок. Тут тихо совсем. Яркий свет от полыхающих хат хорошо освещал все вокруг.
Где же Стёпа? Наверное в доме задержался.
Вот сейчас догонит и они спасутся вместе. Убегут, спрячутся в лощинке, там не найдут. Только бы пережить, только бы выжить.
Совсем рядом грохнул выстрел.
Добежав до угла, девушка выглянула, придерживаясь за плетень. Стрелял её жених. Он хладнокровно выбирал цель и бил наверняка.
Через равные промежутки времени хлёсткие огненные плевки вбивали свинец в кочевников.
Один, второй, третий… Нет, мимо.
Вертлявые, отчаянные. Один булаву бросил в стрелка, другой из лука стрелу пустил.
Не добитый степняк, корчась в раскисшей уличной грязи злорадно смеялся. А несколько кочевников с противоположной стороны улицы бежали к молодому казаку.
Сколько их?
Семеро? Восемь?
Патроны кончились. Но парочка бездыханных тел остались лежать на земле.
Стёпа перехватил винтовку, как дубину, и двинулся им на встречу.
Ноги подкосились у девушки, когда она увидела, что вокруг ее любимого замкнулось кольцо хищных фигур. Беспомощно плюхнулась она на землю и замерла закусив от ужаса кулачки.
Проезжавший мимо, вездесущий кочевник схватил ее за косу и поволок следом за собой.
Ни кричать, ни сопротивляться Марья уже не могла. Как будто душа ее улетела, словно порыв восточного ветра.
Вождь племени кочевников Хитрый Полоз смотрел на происходящее с возрастающим восторгом.
–Прокоп нас любит! Прокоп все видит!
Кочевник вытащил из сидельной сумки бронзового идола своего божка и тряс им над головой.
–Прокоп Четырехглазый! Прокоп нам помогает! Смотри, Прокоп, это во славу тебя мы убиваем этих носящих скверну!
Вождь захлебнулся собственным криком.
Ночной мрак разгоняли трескучие языки разгорающегося пламени.
Одна за другой вспыхивали соломенные крыши. Все ярче и ярче горела станица.
Последние очаги сопротивления добивали играючи.
Поселенцы были не готовы к такому. И тем слаще была победа.
Победить врага хитростью, вот что по-настоящему угодно Прокопу Четырехглазому.
Толстая пожилая женщина сидела у плетня и сыпала проклятиями на проезжавшего мимо Полоза.
Один из его охранников, Серый Уж, не поленился, стукнул ее топором по макушке.
Кровь, она казалась черной в зареве полыхающих домов, брызнула в разные стороны.
Полоз, только рассмеялся.
–Слишком много людей пропадет.– крикнул Уж гарцуя рядом с Вождем.
–Носящие железо закопают по больше.
–Они придут. Они придут с неба. Не забывай про их летучие диржабели! Уходить надо!
–Возьмем припасы и пойдем.
–Догонят! Надо на легке уходить!
Но молодой вождь никого не хотел слушать.
–На легке уходят трусы! Воину нужны скальпы врагов!
Утро выдалось тяжелым.
После ночного нападения Полоз не досчитался почти десятка своих соплеменников.
Те, кто ранен, но могли держаться в седле, с частью собранной добычи поехали другой дорогой.
Все кочевники, как только забрезжил рассвет, с тревогой поглядывали вверх.
Кошмаром каждого степняка стали грязно серые силуэты в небе.
Отряд уехал уже довольно далеко. Пепелище скрылось из виду. Только черный дым вдалеке давал знать о том, что они сделали.
Резвый Полоз остановился и оглянулся. Рефлекторно глянул вверх.
Дурное предчувствие заставляло постоянно поглядывать в гущу облаков, где могла притаиться смерть.
–Зря напали- проворчал кто-то из-за спины.– Зря так далеко от наших земель ушли. Найдут.
–Ничего не зря. Долг Степным шакалам надо до Совета отдать. Знаешь же, как они с должников три шкуры сдирают потом.– ответил Полоз.
–Если бы их друг Сыч не увел наши стада, долгов бы не было.– резонно заметил Уж, остановившийся рядом.
–С Сычем на Совете поговорим. За все спросим. На этот раз хитростью он не отвертится.
Полоз привстал на стременах оглядывая окрестности в поисках ориентиров и примет. Заветный поселок был где-то по близости. О нем вождь слышал от стариков, которые раньше были полноправными хозяевами этих мест.
Большое количество жилищ брошенных после Последней войны разбросано по полям.
Там можно затаиться на день. А движение продолжить ночью, когда дирижабли бесполезны и лишь висят под облаками. Им бы еще немного удачи.
Неужели у Прокопа Четырехглазого не найдется для них еще небольшой щепотки везения?
–Носящие железо по быстрее нас-то.– в полголоса сказал Уж.– И они узнают обо всем по воздуху. Через говорящие коробки свои.
–Радиво, летучие диржабели, пулеметы, хитрость сильнее всего.-усмехнулся в ответ Полоз.
Он воздел руку с раскрытой ладонью к небу, как это делали их шаманы, когда обращались к богам.
–Прокопа в свидетели призываю! Всё это довело до войны. Всё это зло. Это скверна. Железо гниет, как гниет труп. Железо зло.– продолжил вождь пришпорив коня.
Его выносливая степная лошадка уже устала.
Люди устали. Но ничего, скоро отдохнут все.
–И какая же хитрость у тебя в голове?– поинтересовался Уж.
Тихий стон заставил Полоза обернуться, оставив вопрос помощника без ответа. Впрочем он и так не ответил бы. Планы вождя это планы вождя. Дело воина беспрекословное подчинение.
